Спецпроект «мужского» месяца февраля мы посвятили отцам и их историям. В отличие от материнства отцовство лишено такого сияния. «Материнство и детство», «Мадонна с младенцем», «мать и дитя» — нашему обществу так привычнее. С «отцовством» же чаще встречаешь «установление» и «генетический анализ». А напрасно. Истории наших героев — тому подтверждение.
Рассказывает Сергей Долгов, папа девочки Олли, директор благотворительного фонда «Разные дети», руководитель коммуникационного агентства, тренер-консультант финансовой группы.
Покажи и… расскажи!
Мой изобретательный папа
в детстве не только демонстрировал мне на своем примере, как проявлять
творческий талант, но и всячески к этому подначивал, стимулировал. Помню, мама
говорила: «Не надо рассказывать, покажи и дай попробовать». И папа, мастер на
все руки, все мне показывал и вовлекал в свои «самоделкинские» дела! Еще мне
всегда нравился папин юмор — я с детства отличал хорошие шутки и учился
позитивному отношению к жизни. Эти папины черты повлияли на моё отношение к
собственному развитию, и вот уже 15 лет я сам учу и вдохновляю людей — в школах,
институтах, на тренингах, в обычной жизни.
А вот чего мне в папе не хватало — это историй из их жизни, которые раскрывали бы характеры моих родителей. Взрослые часто не говорят о важном с детьми, считая, что ребенок еще маленький. Но, увы, время упущено, вот уже эти истории пересказывают чужие люди — и выросший ребенок начинает «знакомиться» со своими родителями уже будучи взрослым. И это оставляет в душе вкус горечи.
Благо творим
Уже на первом свидании с Таней, моей будущей женой, нам стало ясно — у нас, хоть и различающиеся в деталях, но общие цели в благотворительности. И значит, нам стоит объединить пути. К этому моменту Таня уже открыла детский Центр развития личности для малышей от 8 месяцев, преподавание в котором велось по системе Монтессори. Таня мечтала помогать маленьким детям с особыми потребностями, а я уже работал с интернатами, организуя творческие и профориентационные тренинги для детей из обычных семей и воспитанников интернатов. Поразмыслив, мы вместе с нашим другом организовали благотворительный фонд «Разные дети». Для реабилитации «особенных» детей с синдромом Дауна, аутизмом и ДЦП мы использовали ресурсы уже существующего Таниного центра.
Благодаря фонду я чувствую себя… правильно. Знаю, что если всё (ВСЁ!) вдруг закончится, то моя жизнь была не зря — в ней были дети, которые получили путевку в жизнь, и были родители этих детей, которые заново обрели надежду и уверенность, что у их детей все получится.
Картонные дома
На старте семейной жизни я толком не представлял себе, какой должна быть моя будущая семья. Точнее, у меня в голове был набор шаблонов, похожих на вырезанные из картона игрушечные домики (в них жили герои Чехова, Рэя Брэдбери, Ричарда Баха) и имеющих, как мне казалось, небольшое отношение к настоящей жизни. Теперь с шаблонами покончено — я научился узнавать в моих любимых героях себя, но разделяю чужой опыт и свой. Сейчас я обновляю свое отношение к семье каждый день, а прежде это случалось раз в несколько месяцев.
Два рождения
У нашей семьи, можно сказать, было два этапа рождения. Когда мы с женой начали жить вместе, притираться друг к другу, меняться — это было первое рождение, репетиция настоящей семьи. А вот Семья с нами случилась примерно через год после рождения дочки. В этот момент стало ясно, что как прежде жить уже не получится, что у нас есть потребности в саморазвитии и способности к изменениям, на которые нас вдохновляет наш ребенок.
Кто кого, кто кому
Помню ожидание первого года жизни дочки: «Когда уже она начнет нас понимать?» А потом, вдруг острое, ошеломляющее понимание — а ведь он, ребенок, всегда понимал, все видел, слышал и чувствовал. До этого момента мы с Таней жили как взрослые, как бы «над ребенком», с убеждением «научим и воспитаем». А с внутренним переворотом пришло ощущение — да это же ребенок нас учит! И в этот момент мы окончательно стали семьей, перестав воспринимать себя как взрослых, которые все знают и умеют (но при этом оставаясь взрослыми, которые всегда смогут подсказать, уберечь и обезопасить).
Истина гласит, что «Поменять можно все, но нужен сильный мотиватор». Для нас с женой таким мотиватором стала дочь. Благодаря дочке мы многое поняли про себя, заново увидели многие ситуации из детства, нашли некоторые источники давних обид, осознали, что мы все — все люди на Земле — дети. А еще узнали, кто мы такие в наших отношениях, и начали учиться принимать себя такими, какие есть. Все эти новые знания здорово помогают мне и в работе.
Я — папа!
Первое чувство отцовства я испытал, когда Таня была беременна. Я прикладывал ухо к её животу и слышал, как бьется сердце нашей малышки — ровно вдвое быстрее наших сердец. Это была другая Вселенная. Но самое незабываемое событие в жизни и самый первый мой опыт Большого отцовства — это роды в такси, которые я принимал.
За две недели до планируемой даты рождения дочки я приехал на дачу к жене, куда отправил ее набраться сил. Было уже 23 часа и первое, что Таня мне сказала, было: «Поехали обратно в город, началось!» Я тут же заказал такси: у нас не было никакой паники или волнений, мы знали, что роды длятся несколько часов. Но путь до такси — пройти надо было метров 400 — занял почти час. И это был первый звоночек. Схватки усиливались, мы ехали, и в какой-то момент — было уже 2 часа ночи — Таня попросила водителя остановиться.
Обочина дороги, ночь, вокруг не видно ни зги, мимо нас проносятся редкие фуры. Водитель такси предложил помощь, но мы с Таней готовились к родам и знали, что делать... Когда дочка выскользнула как рыбка мне на руки, я в первый момент испугался — она совсем не шевелилась! В фильмах, которые мы смотрели, новорожденные дети вели себя иначе! Но когда малышка почмокала губками, я понял — чудо свершилось!
Торжественно и медленно, как в карете, мы тронулись в обратный путь в стареньком «Жигуленке». Лучи фонарей мягко скользили по лицу мамы и дочки, приветствуя рождение новой жизни. Радость была невероятная. Водитель желал нам счастья: «Да что вы, не извиняйтесь даже, я все понимаю — сам через две недели женюсь!»
Олли
Мы посмотрели на дочку и поняли, что ей подходит имя Олли. А потом узнали, что в скандинавских странах такое имя дают детям с необычной и многообещающей историей рождения — и убедились, что не ошиблись. Нам нравится, что от «Олли» удобно придумываются разные уменьшительно-ласкательные имена, а еще в самых сердитых ситуациях «Олли» все равно звучит ровно и тягуче, без всякого негатива.
Я уверен в том, что самое
лучшее у нас впереди, и я надеюсь, что с нами и через нас дочка сможет увидеть
это прекрасное будущее.