Виктор Пивоваров. О любви к волшебникам и драконам
Это сообщение автоматически закроется через сек.

Виктор Пивоваров. О любви к волшебникам и драконам

«Художники и дети любят то, чего не бывает совсем, — драконов, волшебников, деревянных мальчишек, гномов и говорящих животных — всё, что как будто уж совсем не является необходимым для человека и без чего, оказывается, он не может прожить», — так говорил художник Виктор Пивоваров. И какой ребенок с ним не согласится!

Его называют классиком современного искусства, одним из основоположников «московского концептуализма». Его работы хранятся в Третьяковской галерее, Русском музее и еще десятках музеев и галерей по всему миру. Именитые искусствоведы спорят о его художественных циклах и пишут сложные статьи о его творчестве…. Но даже тот, кто никогда не интересовался современным искусством, не только видел, но и держал его работы в руках…. Например, журнал «Веселые картинки». Помните, где все буквы на обложке получились из смешных зверушек или человечков?  

Их придумал именно Виктор Пивоваров! Между прочим, тираж этого журнала в советские времена уступал только британскому «Таймс» и National Geographic.  А еще Пивоваров создал рисунки более чем к полусотне детских книг!

Однажды в пионерском лагере друзья подбросили Виктору лесного мышонка.  Кормили и поили его всем отрядом, а уложить спать маленького друга Виктор пытался на свою подушку. Но тот сбегал в поисках приключений. И добегался — утонул в банке с микстурой под конец смены.  Может, в память об этом мышонке, на рисунках Пивоварова то и дело появляются его серые сестренки и братишки?

А началось все с войны. Отсюда, из послевоенного детства идут многие ниточки автора «Веселых картинок» и «Мурзилки».

«В бедной комнате моего детства книг не было. Зато было радио. Сказки я воспринимал ушами. Глаза оставались свободны. Их можно было закрыть, и образы возникали в сознании. Так ушами и увидел Оле-Лукойе…» 

Кстати, после выхода пивоваровского «Оле-Лукойе» молодому, неизвестному никому художнику написал письмо сам Корней Чуковский. «Воображаю, как Ганс Христиан Андерсен сказал бы, если бы ему в руки попала ваша книжка», — писал корифей детской литературы. После такой похвалы можно и горы перевернуть!

Впрочем, первым автором, чьи стихи иллюстрировал Виктор Пивоваров, был вовсе не почтенный сказочник Андерсен, а молоденькая Ирина Пивоварова — жена художника.  Вообще-то, Ирина тоже была художницей, но после того, как вышла замуж, вдруг стала писать детские стихи и сказки, а картинки к ним поручила придумывать мужу. Вот что из этого выходило:

Мир детских иллюстраций Пивоварова очень уютный. Такие картинки хорошо разглядывать, лежа под пледом, пока мама готовит на кухне что-то вкусненькое, а  за окном идет дождь… Мир вокруг Пивоварова был далеко не таким уютным. Этот реальный мир он изображал для взрослых, которым уже поздно верить в сказки. Именно Виктор Пивоваров вместе с Ильей Кабаковым начали тогда работать в жанре «концептуальных альбомов», где изображение было дополнено текстами. Этакие «невеселые картинки». Круг зрителей был крайне узок. На выставки Пивоварова и его соратников-концептуалистов не пускали, работы показывали для своих — в своеобразном «подполье», ведь именно так переводится слово «андеграунд», к которому причисляли и Пивоварова.

 

В одной из «взрослых» работ Пивоваров перечисляет: «Я могу изобразить… яблоко, шкаф, бутылку, пуговицу….». И действительно педантично изображает перечисленные предметы. А потом задается вопросом: «Но как изобразить жизнь души?»  В книжных иллюстрациях жизнь души почти не прячется, проглядывая в штрихах и бликах, играя красками и смыслами.

Итак, вечером — квартирная выставка, а с утра — в издательство с новой порцией иллюстраций для детей. Вообще-то книжной графикой подрабатывали многие «подпольные художники» — и Илья Кабаков, и Эрик Булатов. Это позволяло легализоваться — получить определенный официальный статус и заработать на жизнь. Но вот, удивительное дело: к детским картинкам никто из них не относился, как к халтуре за деньги. Для Пивоварова работа над  иллюстрациями к Андерсену, Заходеру, Погорельскому или журнальным статьям в «Мурзилке» стала неким мостиком между жизнью внешней и внутренней.

«Не могу избавиться от чувства в «Черной курице», — писал Пивоваров, — в ее финале, где маленький подземный народ покидал веками насиженные места, содержится какое-то своеобразное пророчество о Великом исходе той самой интеллигенции, которая читала сказку Погорельского, и которая как раз в то время, в начале 70-х вместе со своими библиотеками ринулась на далекий от своей мечты, вполне реальный географический запад…»

В 1982-м году эмигрировал и сам Пивоваров. Тогда уехали многие его друзья-художники. Кто-то в шумный Нью-Йорк, кто-то – в артистический Париж… После художественной изоляции им хотелось влиться в общий культурный контекст. Пивоваров отправился в тихую Прагу. Ему не нужна была суета, «тусовка». А что до Нью-Йорка, Парижа, Москвы… Там он тоже побывает с персональными выставками и презентациями своих новых книг, ибо кроме всего прочего, Пивоваров оказался тонким мемуаристом и замечательным рассказчиком.

Уезжая из Москвы, художник просил издательство «Детгиз» не разрывать договор, писал, что хочет продолжить работать над детскими книжками. Разумеется, его просьбу тогда проигнорировали. Сегодня, к счастью, книги с картинками Пивоварова снова стоят на полках магазинов. А «Веселые картинки» по-прежнему глядят на нас глазками «букв-человечков».

Текст: Ольга Полякова

Обсудить на форуме

0
0
311
КОММЕНТАРИИ0