Помню, бабушка, читая мне сказки-поэмы Маршака в иллюстрациях Мая Митурича-Хлебникова, недовольно ворчала: «Разве так рисуют? Так и я могу». Ей, как и многим людям старой закалки, нравились «реалисты». А я, как и многие дети, замирала от ярких пятен и разбросанных по странице рисованных буковок, смутно догадываясь: «так» нарисовать не смогла бы не только бабушка, но и десятки профессиональных художников.
А еще однажды я попыталась «распутать» бедную Цокотуху, не дожидаясь появления Комарика (вдруг не прилетит?). Просто взяла резинку и стала тереть эту «карандашную» паутину. Настолько ощутимо она давила на несчастную Муху. Паутина не поддалась, не стерлась. Но и Комарик прилетел вовремя — на следующей странице. Книгу, целую и невредимую, потом уже читали мои дети.
Митурич просто не мог бы стать «скучным» академистом. Дух русского авангарда витал прямо над его детской кроваткой. Он родился в семье художников Веры Хлебниковой и Петра Митурича. Его мать училась в живописи Париже, дядя — знаменитый поэт Велимир Хлебников — и вовсе именовал себя «Первым Председателем Земного шара». Родители дали ему легкое весеннее имя, словно надеясь, оно убережет сына от неприятностей и бед. Мая «занесло» в книжную иллюстрацию. И неслучайно. В книге, особенно детской, в те времена художникам позволялось куда больше, чем на выставочном полотне. Дух свободы буквально вырывается из под обложки каждой книги Митурича. Он принес в детскую иллюстрацию свежий взгляд, радость ярких красок, оттенки цветущей природы.
Во «взрослой» жизни, недоступной читательскому взгляду, Митурич много рисовал с натуры. Мог моментально «схватить» позу зверя, состояние природы… Многие его детские иллюстрации, напротив, решительно не хотят притворяться реальностью, правдой. Художник словно с порога заявляет ребенку: «Все в этой истории выдумано, от начала и до конца! Правда, здорово? Давай посмотрим, что можно выдумать еще»! И тогда совсем не обязательно деревьям быть зелеными, а морю — синим. А что, если мы пошалим и сделаем его сиреневым?
Он иллюстрировал Киплинга и Гомера, Андерсена и Кэрролла, Чуковского и Маршака…. Правда, до того, как приняться за сказочных героев, Митуричу пришлось рисовать маршалов и полководцев. В 17 лет он ушел добровольцем на войну. Попал во фронтовую бригаду художников. Последние военные работы рисовал уже в мае 1945-го — масштабные портреты генералов-победителей были вывешены в Берлине.
Творческий
тандем с Самуилом Маршаком тоже начался не с портрета Бибигона, а с изображения
его автора. В 1948-м Маршака попросили позировать для художников. Писать
классика детской советской литературы захотели многие живописцы. Митурич тоже
пришел и сделал карандашный набросок. Рисунок понравился Самуилу Яковлевичу, он
даже оставил молодому художнику автограф. Уже после смерти поэта, в 1964-м году
был объявлен конкурс на лучшую 
иллюстрацию к стихам Маршака к международной
выставке книжной графики в ГДР. Работы предоставили мастера советской книги — Чарушин,
Васнецов… Митурич долго тянул, он подал свои акварельные развороты к «Стихам
для детей» последним, никак не рассчитывая на то, что они пройдут даже
отборочный тур. Тем не менее, за эти рисунки художник получил серебряную медаль
Международной выставки искусства книги в Лейпциге.
А потом были другие премии, призы, награды…. Столь желанная для всех детских иллюстраторов премия им. Андерсена, приз за лучшую детскую иллюстрацию на выставке в Братиславе и даже японский Орден Восходящего Солнца! Но главной наградой для любого детского иллюстратора остаются переиздания книг и любовь читателей. В последние годы жизни Митурич очень расстраивался из-за падения культуры полиграфии да обилия безвкусицы на книжных полках, особенно детских. К счастью, сегодня дети слова могут получить в подарок яркие издания книг, проиллюстрированных художником с теплым весенним именем.
Текст: Ольга Полякова
Обсудить на форуме