Ментальные нарушения у детей

— Вашему ребенку нужен дефектолог, — услышала я как-то в телефонную трубку мнение компетентного специалиста. Ну уж нет. Никакой дефектолог моему ребенку не нужен. В то время я слабо себе представляла, чем этот таинственный дефектолог занимается. Но, судя по названию, к сыну это явно отношения не имеет. В итоге к дефектологу мы все-таки попали… два года спустя.

Ментальные нарушения у детей в наше время — явление настолько распространенное, что, мало удивляет. Все больше родителей в курсе таких понятий как аутизм, гиперактивность, задержка психического развития, алалия и др. Многие, к сожалению, вынуждены погружаться в проблему для того, чтобы помочь собственным детям. Коррекция ментальных нарушений содержит массу нюансов. Но самое главное, чем раньше ее начать, тем успешнее она пойдет.

Мой ребенок считается «пограничным». Он не вполне «особый» и не вполне соответствует общепринятым нормам развития. Со стороны сын выглядит не типично, но не настолько, чтобы, скажем, дать ему инвалидность. Реабилитацию моего «пограничника» можно сравнить с игрой в тетрис. Собираешь замысловатые детали в линию, и она исчезает. Нашей семье необходимо решать ряд задач для того, чтобы ребенок, например, перестал бояться собак. Сначала обозначается проблема, потом ищутся причины, способы решения, и в итоге поставленный вопрос так или иначе закрывается. Иногда не до конца. Только на одну такую операцию требуются долгие месяцы, порой годы. Собак сын пока побаивается, но уже не впадает в панику, когда видит их. А самое главное в этом процессе — вовремя успеть. Мы начали складывать свои линии поздновато, уже совершив много ошибок.

В младенчестве сын казался образцовым ребенком. Он спокойно мог лежать в своей кроватке или на коврике с игрушками, был очень доброжелателен, приучен к режиму. Улыбчивый, сообразительный мальчик. Казалось, что он опережает сверстников, потому что быстро учится повторять за взрослыми, показывать ладушки, пить из чашки. Кроме того, ребенок довольно рано пошел. Пока ровесники, в лучшем случае, переваливались по детской площадке, держась за мамину руку, сын уже уверенно носился по всему двору.

В полтора года у него случился регресс в развитии, сопровождавшийся почти полным отказом от взаимодействия и постоянными истериками. Так как ребенок был маленьким, я связала это с кризисом взросления. Врачи соглашались с моими гипотезами. Уже потом я узнала, что регресс не происходит в один момент. Предпосылки к нему всегда есть. Нежелательные факторы копятся до тех пор, пока проблема не становится очевидна. Если бы я обратила внимание на то, что происходило еще до обострения, возможно, его можно было бы избежать.

Нарушения в протекании беременности и родов

Когда мы принесли малыша из роддома, все окружающие восторгались, как он старается поднять головку, лежа на животе. Позже выяснилось, что у него сильный тонус мышц шеи. А сколько еще «мелочей» мы также упустили? Ведь и чрезмерный плач, и проблемы со сном, и гипертонус (слишком напряженные мышцы), и гипотонус (слишком расслабленные) — все это поводы для тщательного обследования и последующего наблюдения.

Причины дисгармоничного развития моего ребенка до сих пор не известны, но специалисты, смотревшие его, считают, что большинство ментальных нарушений объясняются либо генетической предрасположенностью (это не наш случай), либо сбоями, произошедшими во время внутриутробного развития или родов.

У меня оба эти процесса прошли в целом благоприятно, тот факт, что ребенок родился с двойным тугим обвитием, никого не напугал. Множество детей, рожденных подобным образом, включая меня саму, совершенно не вспоминали впоследствии об этой небольшой неприятности. Но не максимальная оценка по Апгар, а после, приличный тонус мышц шеи, все же должны были спровоцировать меня посетить, к примеру, остеопата. Мы попали к этому специалисту лишь спустя три года и получили отличные результаты после пары первых сеансов. Приведи я на прием младенца, кто знает, насколько проще нам было бы сейчас.

Теперь непонятно, послужило ли обвитие причиной последующих проблем. Скорее всего, оно стало одной из многочисленных предпосылок, но в любом случае, я жалею сейчас, что ограничилась лишь формальным наблюдением ребенка в первый год его жизни. Плюс ко всему, мы долго не решались на второго ребенка, поскольку даже благоприятные в целом роды не гарантируют отсутствия нарушений в будущем.

Коммуникативные нарушения

Каждая мать внимательно следит за развитием ребенка, особенно, если речь идет о первенце. На что мы обращаем внимание? Когда прорезаются зубки, когда малыш сел, пополз, встал, пошел. Когда появляется лепет и звучит первое слово. Как показала практика — этого мало и, в случае с ментальными нарушениями, это не всегда основные критерии нормативности.

Однажды, когда сыну не было еще и года, увидев, как другой малыш потянулся к матери, когда та хотела взять его из кроватки, я поймала себя на мысли, что у нас такого нет. Тогда я не думала, что это важно. А между тем, это показывает, что ребенок не взаимодействует полноценно. Позже он не умел обниматься и целоваться, мы специально учились давать пять и здороваться за руку. Сейчас я понимаю, что мой ребенок не кивал головой, не делал, например, обиженного лица, до сих пор ему нужно подкреплять свои эмоции словами. «Мама, ты купила мне мороженое, я так обрадовался». С возрастом, мимика стала богаче.

Кроме того, ребенок не смотрел мне в глаза. Так как до этого детей у меня не было, я понятия не имела, как малыши долго держат зрительный контакт. Я даже не замечала, что сын отводит взгляд. При этом он лучезарно улыбался фотоаппарату, и это сильно притупляло мою бдительность.

А между тем, отсутствие глазного контакта, практически обязательный спутник многих ментальных нарушений. Оно влечет за собой проблемы во взаимодействии, имитации, любой коммуникации, даже речи. Обрати я внимание сразу, я бы раньше обнаружила, что ребенку нужна серьезная помощь. Тому, что другие дети впитывают из среды каждый день, мой сын и такие, как он, должны долго учиться. И, конечно, чем раньше начать обучение, тем скорее усвоится навык.

Мы с соседскими детьми ходили смотреть на строительный кран. Все показывали пальцами, кто-то выучил слово «кран». Краном малышей шантажировали, награждали, обучали. Одним словом, это была любимая достопримечательность нашего двора. Мой ребенок совершенно не заинтересовался агрегатом. Никаких эмоций ни кран, ни лошади на конюшне, ни собаки у него не вызывали. Привлекали только игрушечные коляски, которые он мог катать туда-сюда на протяжении всей прогулки. Плюс ко всему, он был очень спокоен (если не отбирать игрушечную коляску), мог подолгу заниматься сам с собой, не ел песок и не пытался добраться до стирального порошка. Знакомые завидовали, потому что ни у кого дети не были такими «удобными».

Я прочла, что при некоторых ментальных нарушениях, например, при аутизме, отсутствует указательный жест. У моего ребенка он присутствовал. Но совершенно не в том виде, который исключает аутизм. Сын по просьбе показывал картинки в книжках, но никогда не делился со мной своими открытиями. Возможно от того, что не было никаких открытий.

Младшая годовалая дочь показывает мне то, что кажется ей интересным. Она не говорит, но понятно, что кошка, которая бежит по улице, строительный кран, да просто лампа на потолке, привлекли ее внимание и она хочет рассказать мне, с ней можно вести прекрасный диалог. При этом, она совершенно не показывает картинки в книжке.

Сын с удовольствием демонстрировал то, чему был обучен. На вопрос «Сколько тебе годиков» показывал пальчик и говорил «один», заканчивал стишки Барто, изображал, как разговаривают животные (впрочем, после полутора лет, он прекратил это делать). При этом спонтанно ничего не происходило. Ни в речи, ни в поведении. Малыш послушно выполнял предложенные задания, но самостоятельно мог только катать коляску или машинку. Он не приносил книжки, чтоб я ему читала, хотя охотно слушал, не просил печенья и сушки, хотя любил их. Тогда меня что-то смущало, но я не понимала, что именно. Сейчас понимаю. В нем было слишком мало ребенка. Такой маленький исполнительный взрослый.

Пробуждать и усиливать познавательный интерес — кропотливая работа. Ребенка можно обучить, натаскать, но нельзя заставить его ХОТЕТЬ узнавать новое. Остается лишь постепенно открывать ему окружающий мир, аккуратно показывая его возможности. Если начать раньше, ребенок упустит в жизни меньше.

Двигательные и сенсорные нарушения

Мы с сыном ходили в центр раннего развития. Там я заметила, что он не умеет прыгать на двух ногах. Все малыши умеют, а он нет. Кроме того, было очевидно, что по сравнению с другими детьми, он несколько раскоординирован. Я не придала этому значения, поскольку сама неловкая. На самом деле координация, двигательная активность, ощущение своего тела — все это необычайно важно для гармоничного развития.

Сейчас много внимания уделяется мелкой моторике. Об этом знают все, даже самые неопытные мамы. Но несправедливо забывают о крупной. Если ребенок не прыгает, не может освоить ступеньки, если вам не нравится, как он движется, обязательно обратите на это внимание. Существуют нормы двигательного развития, с которыми неплохо сверяться. Я в свое время посчитала эти нормы надуманными, поскольку сын мало куда вписывался. Теперь жалею об этом.

Помимо двигательных, существуют также сенсорные нарушения. То есть дисфункция восприятия. Ребенок может чувствовать не так как мы, более обостренно (панически бояться громких звуков, или прикосновений, может быть избирателен в еде, обостренно реагировать на запахи и т.д.). Реакция на раздражитель бывает бурной, и часто принимается родителем за капризы. На самом деле, обыденные для нас вещи могут доставлять ребенку настоящие страдания. Мой сын сильно кричал, когда я стригла ему ногти, мыла голову. В определенный момент он начал панически бояться резиновых игрушек. И мне казалось, что это капризы.

Но с такими нарушениями успешно можно работать. Занятия сенсорной интеграцией помогают почувствовать свое тело, снизить дискомфорт от раздражающих факторов, и, как следствие, не отвлекаться на неприятные ощущения, получая полезный опыт. Например, спокойно смотреть мультфильм в кинотеатре, не реагируя на слишком громкий звук.

У моего сына основной прогресс в развитии начался именно на фоне работы с телом, крупной моторикой, органами чувств. Я буквально видела, как в мозгу у ребенка из разрозненных кусочков складывается цельная картина мира и ощущение себя. Сейчас он почти не боится стричь ногти, спокойно моет голову, научился нырять и плавать, а заодно читать, писать и кататься на велосипеде. Сожалею я лишь о том, что не начала эту работу раньше.

Когда я заводила разговор о том, что с сыном что-то не так, мне все, включая ближайших родственников и даже врачей, говорили, чтоб я не выдумывала и не залечивала. Конечно, приятнее было согласиться. Я жалею, что не сумела остаться объективной, а вместо этого с удовольствием придумывала и принимала отговорки: это мальчик, все дети разные, перерастет, характер, избалован, научится в саду. Ведь самое сложное даже не обнаружить предпосылки ментальных проблем, а согласиться с тем, что они есть и нужна помощь.

Специальные учреждения

В Санкт-Петербурге работают учреждения, в которые можно придти с ребенком до трех лет. Например, Институт Раннего Вмешательства (ИРАВ). Название говорит само за себя, здесь работают с малышами. Детей внимательно смотрят, подробно говорят с родителями и, в случае необходимости, предлагают занятия.

Наведаться в подобное учреждение стоит при малейших сомнениях. Многие боятся детских психиатров, дефектологов и из-за этого оттягивают визит к специалисту, открещиваются от проблем. Парадокс в том, что если таковые действительно есть, то в итоге ребенок все равно попадет в эти центры и к этим специалистам. Но время будет уже упущено, и какие-то вещи можно уже никогда не исправить.

Моему сыну сейчас шесть лет. Мы стараемся складывать наш тетрис и помогаем ребенку быть счастливым, хоть он и воспринимает мир вокруг немного по-своему. Внутри семьи мы многое переосмыслили, и очень стараемся, чтобы кубики по максимуму складывались в линию. У нас неплохо получается, есть еще куда стремиться. Часто я думаю о том, что было бы, если бы мы приступили к реабилитации сразу, как только я начала замечать проблему, если бы мы придали должное значение тому, что казалось нам ерундой… Но, как известно, история не терпит сослагательных наклонений.

Полезные ссылки и адреса

Текст: Мария Рачик

Обсудить на форуме